Суслики и пофигизЪм
(Бред с претензией на смысл)

Требующим обновлений посвящается.

Здравствуй, дорогой друг. Наконец-то и тебе. Повезло. Письмо счастья нашло тебя.

Это письмо было написано Моисеем, уставшим водить народ израильский по пустыне. Моисею открылась великая истина  плохих богов не бывает, бывает много заповедей. Сел он тогда и накропал это письмо. Запечатал его в бутылку и бросил. Но не учел он одного  кругом песок. Так и лежало это письмо запечатанным в бутылке много лет, пока его не нашел Маленький Мук.

Маленький Мук прочел письмо и понял  да в мире нет больше любви, каждый так и норовит тебя объегорить и подсунуть свои заповеди. Стоит только их принять (заповеди, а не таблетки и микстуру цвета мочи)  и ты верблюд. Двугорбый. В одном горбу вода, а в другом  табуретки. Голова у Мука была маленькой (как, впрочем, и другие более непристойные составляющие его тела), но думала она хорошо и при этом сильно сопела через дырочки в ушах. Мук решил уничтожить это письмо во имя человечества и своей ненаглядной, которая в это время мирно кемарила в своем замке в Багдаде. Хотел было его спалить, да спичек рядом не оказалось (Малыш был городским дитятей и поэтому добывать огонь трением носа о сапоги не умел). Решил тогда он его съесть. И  съел. Запил водой для лучшего прохождения и усвоения. Съел и забыл. Через некоторое время у него возникло желание оправить свои естественные потребности, то бишь выплеснуть всю накопленную и переваренную пищу в песок. И выплеснул же!!! &

Таки он был не так умен. Письмо перед съедением желательно вытягивать из бутылки&

Круговорот писем в природе, однако&

Прошла не одна сотня лет. Естественные потребности Мука испарились, а бутылочка осталась жива-живехонька. Осталась ждать своего часа, чтобы явить ужасные и беспощадные откровения всей Земле, а также космонавтам и их тюбикам с едой.

И вот в злобную и безтуалетную пустыню забрела экспедиция великого путешественника Марко Амундсеновича Колумбова, человека с русским паспортом, еврейской внешностью и пошлыми мыслями. Воды,  кричали его пошлые мысли. И побольше,  добавляла еврейская внешность. Русский паспорт молчал, дыша перегаром на желтый песок. Один глаз знаменитого своим халатом с перламутровыми пуговками путешественника был зеленый, а другой  стеклянный. Но это не мешало ему (Марко Амундсеновичу) хорошо видеть деньги и никак не сказывалось на его математических способностях. Вот и сейчас эти самые математические способности с точностью до сотой доли мм высчитали расположение ценного артефакта в виде бутылки со странной бумажкой малинового цвета.

В этом что-то есть,  подумал Марко, и грязно высморкался на беззащитный песок. Коротенькие ручки потянулись к бутылке, русский паспорт встрепенулся  бутылка была из-под израильской водки производства фирмы Моисей и К°. Но, увидев, что жидкости в бутылочке не наблюдается, паспорт вернулся к своему любимому занятию  мысленно ругать еврейскую внешность своего владельца. Марко же взял бутылочку в руки, отряхнул с оной липучий и сухой песок и  замер. Дыхание его участилось, в зеленом глазу загорелся красный огонек, уши посинели, пошлые мысли оторвались от созерцания ощипанных курочек и занялись подсчетом денег, которые можно будет выручить за сие чудо израильского бутылкостроения, а еврейская внешность ностальгировала, вспоминая то время, когда ее бывший владелец тащился за Моисеем в поисках лучшей жизни и другого дантиста.

Марко заинтересовала малиновая бумаженция, находящаяся в бутылке, и он вытряхнул ее на ладонь. Развернул и принялся рассматривать.

<!--
Тут необходимо сделать лирическое отступление и сказать, что великий путешественник не умел читать и бриться опасной бритвой и от этого сильно страдал запорами.
-->

Он ничего не понял, кроме того, что она не малинового цвета, а помидорного. Это открытие сильно расстроило его. Помидоры он не любил с 12 лет. С тех пор как узнал, что это из них делают кетчуп. Но горевал он не долго  бумага в пустыне вещь нужная, т.к. листья деревьев и кустарников больно ранят нежную кожу... На этом и порешил. Использовать. И сунул ее в карман к русскому паспорту. Паспорт расплющил один фотоглаз и прошептал: Музыка Штрауса еле слышна. Возьмите бокал  я налью вам вина. Что? Кто здесь?!  встрепенулась бумажка, давно не имевшая интимных связей с особями другого вероисповедания. Сильвупле, мадам, в мой экипаж, там я возьму вас на абордаж  послышалось ей в ответ. Ах, да вы поэт!,  сказала она. Да, скажу без лишней скромности, я весьма и весьма поэт. Люблю я это дело после баньки, да, впрочем, и в баньке я это дело тоже люблю. Особенно под хорошую закуску. Ах,  вздохнула впечатлительная бедняжка,  хочу от вас ребенка! Сейчас, моя дорогая, я всегда за. Люблю дитёнков,  выдохнул паспорт и сильно захрапел. Ах, я, видимо, своим поспешным желанием ранила его поэтическую душу и он замкнулся. Ах, как жаль, но может мне удастся получить его прощение&

Марко в этот момент волновали другие, более приземленные мысли. Он думал кому бы спихнуть эту бутылку. Он надеялся на солидный куш. От этих мыслей он вспотел, сопли полезли из его ноздрей. Марко иногда любил показать свою культуру и поэтому полез в карман за носовым платком. Но платок знал об этих заскоках хозяина и подставил вместо себя помидорную бумажку, хранительницу огромного количества тайн мироздания. Не заметив подвоха, Марко поднатужился, и беспощадно высморкался в бумажку, скомкал ее и отер пот с лица своего носорога. После этого она (помидорная бумажка) пришла в полную негодность и была выброшена на растерзание пустынному ветру. Дальнейшая судьба великого путешественника практически не изучена. Известно только, что его русский паспорт завел кучу детей от какой-то французской салфетки и кончил свои дни музейной крысой.

А сопливая бумажка, ведомая ветром-пустынником, понеслась вдаль, пугая слонов и громко матерясь&

Но ветры недолговечны и имеют свойство испаряться в самый подходящий для этого момент. Бумажка осталась одна с израненным соплями настроением и зудом в районе буквы йо. Слезы унижения душили ее и она отбивалась изо всех сил. Вскоре силы покинули ее и она потеряла сознание, успев прошептать окружающему миру: Я вернусь! Сволочь. Проходящий мимо таракан принял это на свой счет и со злости исписал ее своими выделениями.

Вонь, исходящая от тараканьих фекалий, вернула в сознание бумажку. Я жива,  подумала она и громко всхлипнула&

Иван Федорович, человек и пароход, лежал в гамаке и размышлял о смысле жизни и сусликах. Суслики и пофигизЪм  это тема его докторской работы и она уже близилась к своему логическому завершению, т.е. приближалась к этапу тестирования идей пофигизЪма на сусликах. Иван Федорович уже выбрал подходящую популяцию сусликов и подбивал к ней клинья, скармливая зверушкам крошки от печенья. Суслики при этом радостно фыркали и клялись Ивану Федоровичу в верности до гроба, но на эксперимент не соглашались, ссылаясь на пятую поправку к конституции Буркина-Фасо. Пофигисты, одно слово&

Размышлять о смысле жизни потихоньку надоедало. Хотелось закрыть глаза и предаться созерцанию эротических фантазий, но этого делать было нельзя. Через пять минут надо было вставать и идти крошить печенья, поэтому Иван Федорович стал тихо напевать популярную у аборигенов песню А йа йошикофф люблю, йа их вместе соберу  на текилу подавлю.

Последние пять минут безделья истекли. Иван Федорович нехотя вылез из гамака, надел футболку с надписью на китайском языке и соответствующего фасона, нахлобучил на голову кепку а ля Бревно и Ленин, взял в руки лопату-грабарку и сачок для ловли бабочек. Трусы, как всегда, он не надел  жарко. И пошел охотиться на печенье. Дул ветер-пустынник&

Что-то ласковое и скомканное коснулось (прошу прощения за дальнейшие непристойные подробности, но это правдивая история) его левой ягодицы. Иван Федорович мгновенно возбудился. А вдруг это суслик решился таки на сеанс пофигизЪма? И медленно, чтобы не спугнуть воображаемую добычу, он направил свою волосатую руку к месту прикосновения.

Что это?! Бумажка!? И все?!!

Вымазанная в соплях и тараканьих экскрементах, бумажка вызывала отвращение. Но, одновременно с этим, Иван Федорович испытывал непреодолимое желание развернуть ее и увидеть ее внутренности.

<!--
В этом месте необходимо сделать второе лирическое отступление и сказать, что Иван Федорович был извращенцем и любил считать ворон и подглядывать за продавцами в хлебном магазине.
-->

Любопытство взяло верх над отвращением, радостно взвизгнуло и трясущимися руками развернуло бумажку&

Вот это да!!! Написанное поразило Ивана Федоровича до глубины души (хотя, это нельзя признать большой победой душа у Ивана Федоровича была мелка). Суслики, пофигизЪм, куриные окорочка  все это перестало интересовать его. Была только бумажка и корявые буковки на ней, несущие откровения, ужасные откровения:

Вот это да!!! Йо! Моисей!  Бог  РЕППЕР!!!

Иван Федорович, пораженный в самый центр желудка этим открытием, упал на колени, губы его шептали: Не может быть, не может быть, этого просто не может быть&,

<!--
Здесь необходимо сделать последнее лирическое отступление и сказать, что Иван Федорович с трех лет не любил репперов. Однажды, когда он мирно забавлялся в песочнице, задумчиво ковыряясь в носу, проходящий мимо Децл со страшным душещипательным криком йо, наступил ему на ухо. С тех пор Иван Федорович потерял слух и разучился ковыряться в носу.
-->

руки его разжались и грязная бумажка пала на землю. Это увидел ветер-пустынник, подхватил ее и отправился на поиски следующей жертвы&

А за углом дома №5, в связи с очередным профессиональным праздником, пили связисты. И гулкое Ну, за CDMA!!! наполняло прохладный воздух...

Вот и все.

Прощай, дорогой друг. Письмо счастья прощается с тобой. Пусть земля тебе буде& Счастья тебе и начищенных ботинок.

ЙО!

© , [13.12.2001 | 21:48]